Наемники, а не герои

Какой прием ждет вернувшихся "на гражданку" участников войны с Украиной? По-настоящему сложный этап для страны может начаться после завершения или заморозки боевых действий. Возвращение сотен тысяч участников СВО создаст новую социальную реальность, в которой вопрос их статуса и интеграции станет одним из ключевых.

"Грани Времени". Итоги 32-й недели Мумин Шакиров подводит с исполнительным директором фонда "Русь сидящая" Ольгой Романовой и автором telegram-канала "На Zzzzzападном фронте без перемен" Иваном Филипповым.

Убийства, грабежи, всплеск домашнего насилия, разрушенные семьи – последствия войны, о которых в Кремле предпочитают молчать, но которые уже фиксирует МВД. Его сотрудники предупреждают: после массового возвращения солдат с фронта насильственных преступлений в стране станет больше. Главный риск – рецидив среди помилованных заключённых. Без помощи государства они не смогут вернуться к нормальной жизни. По словам правозащитницы Ольги Романовой, это выгодно силовикам, которые пополняют армию бывшими зэками:

– Пока нет статистики за 2025 год, но известна за двадцать четвертый. За второе полугодие 2024 года на 50% увеличилось число изнасилований взрослых женщин и домашнего насилия. Что случилось? Полиция эти преступления стала регистрировать. Раньше преступление считалось неважное, неинтересное - премию не срубишь. Поэтому “сама виновата, юбку короткую надела, он на тебе жениться отказался, ты пришла с заявлением”. Сейчас не так. “Боже мой, женщина, какой кошмар! изнасиловали? В группе, да? Подумайте хорошо. Всех вспомните”.

Надо хватать, предлагать отправиться на СВО, описывая ужасы тюрьмы и зоны для осужденного с такой статьей. Если человек завербуется, то 100 тысяч рублей - прибавка к окладу за каждую голову завербованного. Не завербуется, так отправляется в СИЗО, где продолжается то же самое - вербовка. Если не согласился, то предлагают в суде. Всё равно их заберут на войну. Что с домашним насилием? Раньше было: "Вот убьют, тогда придёте". А теперь: “Какой ужас, женщина! Он вам в глаз дал, что вы говорите? Немедленно арест”. И дальше та же схема. 100 тысяч рублей премия, если обвиняемый завербуется. Всё, что можно зарегистрировать, сейчас регистрируется, - поясняет Ольга Романова.

Что касается помощи государства: формально она есть, сам Путин в начале войны объявил новой элитой участников СВО. Существует программа “Время героев” скорее в виде социальных пакетов, чем в продвижении карьеры. Продолжает Ольга Романова:

– Сами завербованные и их родственники, особенно жёны и вдовы (раньше это была жена алкоголика, хулигана, наркомана, а теперь богатая вдова) чувствуют: а) безнаказанность, б) долг. Они оперируют словом “общество” и "долг" – каждый должен ему, проливавшему кровь. Он твёрдо знает, что Путин его назвал элитой, он требует и будет требовать. Я думаю, что в этом скрывается потенциальный правый бунт.

Ольга Романова рассказывает, что у так называемой "СВО "есть меркантильная сторона. Участник боевых действий превращается в ходячий пакет льгот и выплат. В TikTok и Telegram есть видео, где девушки всерьёз считают, сколько можно “выручить”, если их парень отправится на фронт: деньги, квартира, льготы.

– Мы видим, я бы сказала, профессиональных вдов, - говорит Романова, - это не поощряется, но и не пресекается. Блогерш заставляют извиняться за подсказки, что надо делать с мужьями, с деньгами, и так далее. Но был случай, когда медсестру, которая работала в военном госпитале, шесть раз выходила замуж за раненых и быстро становилась вдовой, снова выходила замуж, просто пожурили и уволили. Хотя мне кажется, раз они так быстро умирали, речь идёт не только о желании выйти замуж за героя войны.

На войне много бенефициаров. Это не только олигархи, не только люди, которые работают в оборонке, но и силовики, полицейские, которые получают по 100 тысяч за голову. Например, Анастасия Кашеварова, пропагандистка, пишет: “какое безобразие, на фронте много больных, их не лечат”. Давайте посмотрим положение, почему на фронт отправляются люди с гепатитом С, ВИЧ-инфицированные, туберкулёзные. На войну таких брать [по закону] нельзя. А в зоне они зачем? Отправили на войну - там убили. И лечить не надо, и снижается нагрузка на бюджет. Во ФСИН недокомплект 7-6% на юге России (в среднем по России порядка 25%). Сотрудники службы с удовольствием идут на фронт. Вот Ростов: зачем там работать тюремщиком, когда через 30 километров начинается фронт? Они не идут на передовую, они организовывают тюрьмы на оккупированных территориях, это тоже огромный бизнес. Мы понимаем, что происходит в местах лишения свободы на территории России. И можем представить, что происходит на оккупированных территориях, кроме пыток и пропаж людей. Туда адвокаты не доезжают, а с местными работать невозможно, они все подконтрольные.

Иван Филиппов, писатель, автор telegram-канала “На Zzzzzападном фронте без перемен”, знает как Z-пропаганда описывает тех, кто возвращается с войны.

– Это довольно острая тема, пишут о ней не часто, но регулярно, она занимает Z- авторов. Есть те, кто говорят, что вернутся с фронта настоящие идейные патриоты, которые захотят сделать жизнь лучше. Но одновременно пишут, что будет страшный ПТСР, всплеск преступности, многое, что не обрадует граждан России, когда воюющие вернутся домой.

- Насколько откровенны наёмники и контрактники? Они прямо говорят, что воюют за деньги, а не за родину?

– Честно скажу, текста авторского, что “я воюю за деньги, а не за родину”, не видел. Подобная суть существует в другом формате: “какой ужас, как надоели те, кто воюет не за родину, а за деньги”.

Таких текстов много. Мы можем по их количеству судить о том, что действительно довольно много российских военных в зону так называемой "СВО" поехали за длинным рублём, а не по идейным соображениям. В середине 2023 года помню тексты, что “всех идейных уже убили”.

- Как Z-пропаганда изображает участников СВО, которые возвращаются домой?

– Героями, это регулярный жанр. Абсолютные герои, отдали долг родине, защитили от фашистов, все пропагандистские штампы. Каждый раз, когда оказывается, что кто-то кого-то убил, устроил страшный скандал, взорвал гранаты, это списывается на единичные случаи. Хотя выражение про “новую элиту” не только люди антивоенных убеждений используют с иронией.

- Z-корреспонденты верят, что Путин, назвав этих людей настоящей элитой России, даст им возможность сделать карьеру?

– Нет. Тут они довольно единодушны. Примеров, как ветеранов пустили во власть и дали возможность сделать карьеру, они не знают. Довольно часто пишут, что какие-нибудь функционеры не дают СВО-шникам продвигаться. Был момент, когда они были преисполнены оптимизма, что вернутся бравые парни с фронта, которые немедленно наведут порядок, победят коррупцию, и так далее. Но это давно закончилось.

- Что пишут Z-корры про возможную заморозку боевых действий, как это скажется на боевом духе?

– Они не пишут, они не верят в заморозку боевых действий. Они смотрят на инициативы Трампа, читают новости о визите Уиткоффа, и им кажется, что ничего из этого не выйдет.

- Можно ли говорить о том, что когда солдаты вернутся домой, никакой свободы слова у них не будет, и что они знают, что их будут прессовать, если они начнут переосмысливать итоги войны в Украине?

– Я в этом абсолютно уверен. У меня никаких сомнений, что ветеранов дома встретит Росгвардия. Росгвардия сидит в России, а не отправляется на передовую. Это новый формат общественного договора с силовиками: они сидят на хороших зарплатах, чтобы пресекать любое инакомыслие, любую самодеятельность вернувшихся домой "ветеранов". У вернувшихся с "СВО" не будет никакой свободы. Более того, они могут даже жёстче почувствовать на себе гнев российского государства, чем это происходило с либералами, потому что, в отличие от либералов, это военные, умеющие держать оружие. Их будут прессовать существенно жёстче, чем людей, выходивших на мирные демонстрации.